Украинка Ирина Арсентьева — настоящая мать-героиня. В молодости она была успешной моделью.
У нее была возможность выйти замуж за состоятельного человека, но она выбрала Стаса. «В нем была загадка», — говорит она. Когда Ирина и Стас задумали увеличить семью, врач сказал, что она никогда не сможет родить. У нее был положительный резус-фактор крови, а у него — отрицательный. Первая беременность закончилась трагедией — ребенок умер. Вторая попытка завершилась выкидышем. Ирина и сама чуть не умерла. Стас поддерживал жену, а сам в молитвах лихорадочно просил о помощи.
И в их жизни нашлось место чуду. Через год Ирина родила абсолютно здоровую девочку. Врачи были невероятно удивлены, а родители — невероятно счастливы. После этого все изменилось.
Один за другим родились 12 детей, и большая сильная семья счастливо зажила в любви. И тут пришла большая беда. Ирине поставили страшный диагноз — рак левой молочной железы. Семья потратила все сбережения на ее лечение, но этого оказалось мало. Кроме того, детям надо было что-то есть, во что-то одеваться, учиться, просто жить, в конце концов.
Ирине уже сделали операцию, она прошла таргетную и химиотерапию. Сейчас женщина проходит поддерживающее лечение и верит в полное выздоровление.
На лечебные процедуры для Ирины Арсентьевой в июле было потрачено в общей сумме 154 140, 87 гривен.
На процедуры химиотерапии для Ирины Арсентьевой в июле израсходовано 48 602, 79 грн.
На операцию и симптоматическое лечение для Ирины Арсентьев в июле израсходовано 105538, 08 грн
В августе была проведена одна процедура химиотерапии, потраченная общая сумма за август: 49 333,79 грн
В сентябре было проведено три процедуры химиотерапии. Потрачена общая сумма за август — 56 221,77 грн
На первую процедуру химиотерапии потрачено 3 809,49 грн
На вторую процедуру химиотерапии потрачено 48 602,079 грн
На третью процедуру химиотерапии потрачено 3809 грн
В октябре на химиотерапию и симптоматическое лечение потрачено в общей сумме 51 131,68 грн
На процедуру химиотерапии в октябре потрачено 48 642,25 грн
На симптоматическое лечение в октябре потрачено 2489, 43 грн
В ноябре на процедуры химиотерапии потрачено 51000,57 грн
В декабре на лечение в общей сумме потрачено 52595,52 грн
ФОТО ВРАЧЕБНЫХ ВЫПИСОК-ИССЛЕДОВАНИЙ-ДИАГНОЗОВ И ОБСЛЕДОВАНИЙ
Интервью
Ирина Арсентьева — прекрасная мать, любящая жена, мудрая женщина и интересная личность. Когда встречаешь этого светлого, позитивного, жизнерадостного человека — теряешь дар речи, как только узнаешь ее историю. Когда Ирина рассказывает, через что ей пришлось пройти — сердце наполняется восторгом от этой удивительной женщины!
Ирина, помогите женщинам, которые на себе испытывают, что такое РМЖ. Как сказать детям, что в семье появилась проблема? И нужно ли вообще говорить об этом?
— Говорить, безусловно, нужно, но говорить надо правильно. Мы живем в несовершенном мире, и все не так, как мы хотим. И бывает, что в семью приходит болезнь, никто этого не хотел, но так случается. Просто нужно объяснить, учитывая возраст детей. Я сначала со старшими поговорила. Тогда мы сели всей семьей и старшие вместе со мной объяснили меньшим, что бывают разные болезни и так сложилось, что и у нашей мамы такая болезнь. Об этом надо говорить обязательно, но надо правильно преподнести, не «ой, беда-трагедия, что делать», это должно быть, как у врачей, они все хорошие психологи.
Я, правда, перед тем как начала лечения, проходила столько диагностик, сначала не поверила, что у меня такой диагноз и думала, что врачи ошиблись. И врач Киевского онкологического центра сама сказала: «Ой, беда! Ну что же? Ну хорошо, держитесь». Она дала мне направление к химиотерапевту, а там конвейер. Знаете, там стоит длинная очередь, на тебя не смотрят как на человека, который хочет исцелиться, а смотрят как в кассе на бумажку, которую нужно оплатить.
«Следующий! Заходите! Что у Вас?», — она мгновенно распечатала список медикаментов и говорит: «Как купите — приходите». Я у нее начинаю расспрашивать, потом смотрю на список — а там все подряд. Прошу подождать, спрашиваю, что с этого реально надо купить, а мне ответили: «Не задерживайте очередь». Я пошла в институт рака обследоваться, думала, может, они ошиблись? А там точно такой же диагноз поставили. Но там другой подход: когда они узнали, что у меня 12 детей — сразу направили к главному врачу, пообещали помочь частично с лекарствами. Там тоже конвейер, но мягче. Далее начали разводить руками, что у нас не всегда есть препараты, но то, что есть — мы готовы предоставить и лечить.
Тогда мои дочери сказали: мама, это все государственные учреждения, пойдем в частную клинику. Они давай меня обследовать, и там такой же диагноз. Ну все! Я уже тогда думаю — ну надо же так вляпаться.
У меня была надежда, что это не так, но когда одно и то же говорят в трех клиниках, то конечно. Это было настоящим ударом, стрессом. Слава Б-гу, в депрессию я не упала, но поняла, что надо искать хорошего врача. Я со слезами на глазах пришла в четвертую больницу и говорю, что все назначают мне химиотерапию. А мой врач ответил: «Подождите со своей химиотерапией, давайте сначала обследуем, какой именно у Вас рак, выясним что в Вас».
— Вы сами прощупали опухоль?
— Не то, чтобы сама. Я каждый год прохожу обследование, вычитала, что после 40-ка надо ежегодно обследоваться. Я даже участвовала в социальном проекте, висела на бигбордах с семьей, что надо проходить скрининговое маммографию.
Во-первых, я нащупала, но тогда кормила грудью, в такие периоды у меня всегда где-то что-то. Узист сказал, что ему это не нравится, попросил прийти через полгода. Я пришла, а мне сказали, что нужно вырезать. Что это не онко, но нужно вырезать. Стоит это шесть тысяч. У меня таких денег нет. Пока собирали-собирали, начала проходить обследование, меня отправили в районную поликлинику. А там, когда мне делали маммографию, не захватили правый верхний угол (у меня там территориально расположено).
Затем я поехала сдавать кровь на онко-маркеры, мне сказали, что у меня ничего страшного, наблюдаем. А оно летом начало печь, потом, чувствую, начало увеличиваться. Потом я пошла к врачу, говорю о дискомфорте, он дал мне направление и там мне ставят уже вторую стадию.
То есть, в апреле ничего не было, а в августе развилось до второй стадии. Этот момент упустили.
Надо было не деньги собирать, надо было их просто взять и найти. А я закрученная, я вообще никогда не болела, поликлиники — это не мое. Май — последний звонок, июнь — дети дома. И не было времени на себя, а это большая ошибка, ни в коем случае не повторяйте этого! Есть на кого детей оставить. Даже Комаровский сказал, что счастливая семья — та, где счастлива мама, а папа должен коршуном над ней летать и отражать все неприятности, но мама должна всегда быть в хорошем физическом и моральном состоянии. А я взяла все на себя и упустила момент, когда надо было до конца решить проблемы со своим здоровьем. За своим здоровьем нужно сделать. Здесь просто огромная ответственность, особенно если ты — мама.
Невероятная семья Ирины Арсентьевой
ФОТОГАЛЕРЕЯ СЕМЬИ
